Абдулвапов Аметхан Наджип-огълы

Полное описание

Аметхана Абдулвапова обвинили в причастности к деятельности международной религиозно-политической организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»), признанной террористической и запрещённой Верховным Судом РФ.

Согласно сообщению пресс-службы Южного окружного военного суда, Абдулвапов осуществлял на территории Крыма «пропагандистскую работу, направленную на увеличение числа последователей этой организации, а также вёл скрытную антиконституционную деятельность, направленную на создание благоприятных условий к насильственному захвату власти и насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации».

По версии следствия, он «с неустановленной даты, но не позднее 11 декабря 2015 г., действуя умышленно, незаконно, вступил в действующую под руководством Февзиева Р.Э., ранее приговорённого к 17 годам лишения свободы, ячейку данной террористической организации и до момента

задержания сотрудниками ФСБ России, то есть до 09 февраля 2022 г., осуществлял на данной территории скрытную антироссийскую, антиконституционную деятельность в виде пропагандистской работы среди населения, путём проведения бесед, распространения партийных материалов, склоняя местных жителей к участию в деятельности указанной террористической организации, воздействуя при этом на их религиозные чувства, подменяя традиционное в исламе понятие распространения его в обществе идеями подстрекательства мусульман к организованной антиконституционной деятельности, основанными на доктрине непременного поэтапного создания теократического унитарного государства — “Всемирный исламский Халифат”, убеждал их в том, что в Российской Федерации органами государственной власти нарушаются права мусульман, поэтому необходимо призывать верующих объединиться для совершения организованных действий. Также, Абдулвапов А.Н.о. на регулярной, направленной на создание указанного теократического государства, основе, во исполнение преступного умысла, участвовал в проводимых Февзиевым Р.Э. конспиративных собраниях (“халакатах”) с участием иных неустановленных следствием членов ячейки. На данных мероприятиях Абдулвапов А.Н.о. с иными членами ячейки вырабатывал порядок деятельности ячейки террористической организации в новых условиях вхождения Республики Крым в состав Российской Федерации, где эта организация признана террористической и запрещена. Также, в ходе указанных “халакатов” обсуждались вопросы призыва к тотальной исламизации населения, намерения изменить политическую систему и государственное устройство стран, в том числе Российской Федерации, с целью включения их во “Всемирный исламский Халифат”, призыва к разрушению установившихся государственных границ национальных государств, как при помощи пропаганды, так и насильственными методами — при помощи “джихада”, то есть войны с теми, кто будет сопротивляться построению диктатуры “Халифата”».

Эти действия Абдулвапова были квалифицированы следствием и судом по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ, — «участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической».

Кроме того, Аметхан Абдулвапов совершил, по мнению суда, «приготовление к преступлению, то есть приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления и иное умышленное создание условий для совершения преступления — действий, направленных на насильственный захват власти и насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам», что позволило квалифицировать его действия по ст. 30, ст. 278 УК РФ.

Как следует из текста обвинительного заключения, «в процессе участия в деятельности указанной ячейки террористической организации “Партия исламского освобождения” («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами») Абдулвапов А.Н.о. приобретал специальные познания, изучая экстремистские материалы, идеологические источники террористической организации “Партия исламского освобождения” (“Хизб ут-Тахрир аль-Ислами”), овладевал агитационными навыками, необходимыми для приискания новых участников и проведения экстремистской и террористической деятельности».

К примеру, по мнению суда, именно это происходило во время встречи 11 декабря 2015 года, зафиксированной на аудиозаписи, которой располагало следствие. Тогда Февзиев «провёл обучающее занятие (“халакат”), в котором приняли участие Абдулвапов А.Н.о. и не менее одного неустановленного следствием члена организации “Хизб ут-Тахрир аль- Ислами”».

В целом версия обвинения о террористической деятельности строится на показаниях скрытых свидетелей «Исмаилова» и «Абдуллаева», которые ранее давали показания и против Раифа Февзиева (его осудили как «имама» и «организатора ячейки» и приговорили к 17 годам колонии).

В суде Исмаилов сообщал, что с Аметханом Абдулваповым познакомился в середине 2015 года в доме у Февзиева. По словам «Исмаилова», там собирались несколько мужчин-мусульман, которые «обсуждали религиозные вопросы, касающиеся законов государства с исламской формой правления и привлечения новых учеников в организацию». Абдулвапов, по словам свидетеля, производил впечатление «разбирающегося в идеологии». Однако конкретных примеров какой-либо противоправной деятельности со стороны Абдулвапова «Исмаилов» не привёл. Схожие показания дал и «Абдуллаев».

Другими доказательствами вины Абдулвапова стали обнаруженные у него при обыске книги, а также уже упомянутая аудиозапись, свидетельствующая о том, что он пришёл к Февзиеву для обсуждения мусульманских проблем, и не содержащая, на наш взгляд, ничего криминального.

Адвокат Рефат Юнус назвал приговор незаконным и необоснованным и сообщил, что сторона защиты планирует его обжаловать. «Обвинение построено на доказательствах, которые не имеют правдивую природу. Если действительно Абдулвапов был опасен для нашего государства и нашего общества, почему его не задержали еще 2015 году или же в 2016 году?», — прокомментировала адвокат Тамара Одинченко.

Аметхан Абдулвапов виновным себя не признал, заявив, что не является и не являлся членом террористической организации. «Я не имею никакого отношения к терроризму. Отпустите меня с зала суда к моей семье, к моим детям», — сказал он в своём последнем слове в суде.

Обвинительное заключение подписал старший следователь-криминалист следственного отдела УФСБ России по Республике Крым и городу Севастополю старший лейтенант юстиции Никита Холоденко по согласованию с руководителем следственного органа — начальником следственного отдела УФСБ России по Республике Крым и городу Севастополю полковником юстиции Молчановым С.С., утвердил заместитель прокурора Республики Крым старший советник юстиции Сергей Викторович Булгаков.

Приговор вынесен 15 марта 2023 года Южным окружным военным судом Ростова-на-Дону, судьи — Роман Плиско, Алексей Санников и председательствующий Игорь Костин. 27 ноября 2023 года Апелляционный военный суд оставил приговор без изменения.

Основания признания политзаключённым

Основу обвинения по делу составляют факты, доказывающие причастность Абдулвапова к деятельности «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (далее — ХТ). В уголовном деле «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» называется террористической организацией — в таком качестве она запрещена Верховным Судом РФ 14 февраля 2003 года.

Однако ни в решении Верховного Суда о запрете ХТ, ни в материалах уголовных дел, расследовавшихся в России и странах СНГ, нет конкретных фактов, свидетельствующих о террористической или какой-либо насильственной деятельности этой организации. Также нет данных о причастности партии к деятельности джихадистских групп в Европе или на Ближнем Востоке — более того, организация подвергается критике со стороны радикалов за «уклонение от джихада». По нашей информации, единственной страной помимо России, в которой ХТ запрещена как террористическая организация, является Узбекистан, но и там соответствующее решение суда датировано 2016 годом, то есть появилось после решения Верховного Суда России от 14 февраля 2003 года.

В указанном решении ВС РФ № ГКПИ 03-116 деятельности ХТ посвящены три предложения, в первом из которых декларируется её цель — создание всемирного исламского халифата, во втором отмечается ведение массированной исламистской пропаганды, в третьем упоминается запрет её деятельности в Узбекистане и некоторых арабских странах. Данные формулировки сами по себе не могут служить основанием для признания организации террористической, поэтому мы полагаем, что решение Верховного Суда о признании ХТ террористической организацией неправомерно, а следовательно, неправомерно и вменение обвинений в терроризме только на основании членства в ХТ.

Несмотря на то, что программные положения ХТ и тексты, размещённые на интернет-сайтах этой организации, во многом несовместимы с идеями демократии и прав человека в понимании Всеобщей Декларации прав человека и развивающих её международных актов, а в предлагаемое ХТ устройство будущего Халифата заложена дискриминация по признакам религии и пола, в демократических государствах Северной Америки и Западной Европы, за исключением Германии, её деятельность легальна и уголовных дел в связи с членством в ней нет. Запрет на деятельность организации в Германии связан с антисемитскими публикациями и высказываниями.

Мы полагаем, что осуждённый по уголовному делу лишён свободы с нарушениями международного и российского права.

В деле Абдулвапова, как и в других известных нам делах о причастности к ХТ, фигуранту не вменяется подготовка теракта или озвучивание террористических угроз. В материалах дела нет никак указаний на то, что обвиняемый имел оружие, взрывчатку или боеприпасы.

В основу обвинения как по ст. 205.5, так и по ст. 278 УК РФ легли показания двух засекреченных свидетелей, выступающих под псевдонимами, — «Исмаилова» и «Абдуллаева», — и аудиозапись от 11 декабря 2015 года.

Строить доказательства обвинения на основании слов тайных свидетелей — устоявшаяся практика в уголовных делах, ведущихся ФСБ. Свидетели дают показания не присутствуя в зале суда, с изменёнными компьютером голосами, их лица не демонстрируются на экране в суде, а личность может быть известна только следователю и суду. Мы считаем, что эта практика упрощает фабрикацию доказательств и ограничивает право обвиняемых на защиту.

Советом Европы на основе прецедентного права ЕСПЧ в Рекомендациях № (2005) 9 «О защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием», в пункте № 21 Приложения к ним, подчёркивается, что приговор не должен основываться исключительно или в значительной степени на показаниях, данных анонимными свидетелями. Согласно пп. 19 и 20 того же Приложения, «…дача показаний под псевдонимом должна являться исключительной мерой безопасности и применяться в случае серьёзной угрозы жизни или свободе лица, обладающего значимой доказательственной информацией и заслуживающего доверия; стороны должны иметь право оспорить правомерность использования данной меры безопасности».

В этом и других делах о причастности к ХТ нет оснований полагать, что подобные меры защиты свидетелей были действительно необходимы для обеспечения их безопасности, следствие наличие угроз безопасности также не обосновало. Полагаем, что суд должен особенно критически относиться к показаниям секретных свидетелей и принимать их как достоверные только при наличии других неоспоримых доказательств, их подтверждающих.

Тем не менее, даже если обратиться к показаниям засекреченных свидетелей, они, на наш взгляд, не дают доводов в пользу виновности осуждённого. Оба свидетеля показывают, что общались с Абдулваповым очень давно: один в 2015–2017 годах, другой — в 2015–2019 годах. В тот период они якобы участвовали в собраниях с различными неизвестными им людьми, где, согласно их же показаниям, зачитывались источники и программные положения ХТ, обсуждались этические, религиозные и общественные проблемы, а также планы по вербовке сторонников и их убеждению в истинности учения ХТ. Сведений о подготовке террористических актов, а также подготовке к насильственному захвату власти в Российской Федерации в показаниях свидетелей не содержится.

Таким образом, доказывание виновности по ст. 205.5 УК свелось к тому, чтобы доказать связь обвиняемого с ХТ: что он имел литературу этой религиозной партии, обсуждал её идеи и призывал рассказывать о них другим местным мусульманам.

Обвинение в приготовлении к насильственному захвату власти и насильственному изменению конституционного строя РФ обосновывается следствием практически тем же, что и по статье об участии в террористической организации. 

Выстраивая обвинение по ст. 278 УК РФ («Насильственный захват власти»), следствие апеллирует к идеологии ХТ, которая якобы в качестве основной цели предусматривает поэтапное установление исламского правления во всемирном масштабе путём создания «Всемирного исламского Халифата». Отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующие о том, что Абдулвапов осуществлял реальную подготовку свержения конституционного строя РФ и захвата власти.

При этом с точки зрения следствия он якобы осуществлял приготовление к поэтапному установлению исламского правления, готовясь наряду с другими неустановленными следствием лицами к следующим действиям:

— приисканию и последовательному склонению новых лиц к участию в деятельности ХТ;

— распространению среди верующих приобретённых теологических познаний, «подменяя традиционное в исламе понятие распространения этой религии в обществе идеями подстрекательства мусульман к экстремистской деятельности»;

— формированию у верующих мусульман тенденциозного мышления при оценке событий, происходящих в Российской Федерации, и межгосударственных отношениях, используя идеологические материалы данной организации;

— тайному объединению и подготовке верующих мусульман к антиконституционной деятельности в Российской Федерации.

При этом, пытаясь обосновать обвинения в «терроризме», «сепаратизме», «экстремизме» и «захвате власти», следствие приводит в качестве доказательств собрания верующих, обсуждение религиозных тем и чтение исламской литературы.

Подобные обоснования обвинений сочетают описание вполне законных действий (распространение теологических знаний, формирование у верующих «тенденциозного» мышления, участие в собраниях и т. п.) с извращённым и необоснованным толкованием доктрины ХТ, описывающей религиозное видение перспектив неопределённого будущего в виде создания объединяющего всех мусульман государства.

Напомним, что ст. 28 Конституции России гарантирует каждому «свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними».

Мы убеждены, что преследование мусульман и, в частности крымских татар, включая Аметхана Абдулвапова, исключительно за принадлежность к организации, выражавшуюся в обсуждении религиозных и вытекающих их религиозного учения общественно-политическим тем, идёт вразрез с процитированной нормой Основного закона государства.

Общие незаконность и необоснованность преследований мусульман по обвинениям в принадлежности к ХТ в Крыму усугубляются обстоятельствами, вытекающими из его статуса оккупированной территории.

На этот статус Крыма и Севастополя и на непризнание аннексии их Россией не раз указывали резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, в частности A/RES/68/262 от 27.03.2014 года, A/RES/71/205 от 19.12.2016 года, A/C.3/72/L.42 от 31.10.2017 года, A/74/L.12/Rev.1 от 02.12.2019 г. Такая квалификация ситуации соответствует определению режима оккупации в международном гуманитарном праве (Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны, Гаага, 18 октября 1907 года, Положение о законах и обычаях сухопутной войны, ст. 42), а также практике международных судов (ICTY, Prosecutor v. Mladen Naletilic and Vinko Martinovic, IT-98-34-T, Trial Chamber, Judgment of: March 31, 2003, para. 217; Armed Activities on the Territory of the Congo (Democratic Republic of the Congo v. Uganda), Judgment, I.C.J. Reports 2005, p. 168, para 173).

В связи с этим Россия как оккупирующая держава обязана соблюдать Женевскую конвенцию о защите гражданского населения во время войны (далее ЖК IV), а также нормы обычного гуманитарного права, регулирующие режим оккупации, в частности, содержащиеся в Положении о законах и обычаях сухопутной войны.

В соответствии с международным гуманитарным правом, Россия ограничена в своих законодательных и административных полномочиях. Согласно положениям ЖК IV и нормам обычного гуманитарного права, администрирование оккупированной территории должно осуществляться местными органами, действовавшими на момент начала оккупации, а рассмотрение дел по обвинению в нарушении уголовного законодательства уполномочены осуществлять местные суды. Несмотря на то, что оккупирующая держава может создавать отдельные органы и военные суды с целью более эффективного администрирования территории, она не вправе ни при каких обстоятельствах попросту устранять действовавшую ранее систему органов власти и заменять её новой без наличия на то веских оснований (ЖК IV, ст. 64).

Аналогичным образом Россия не вправе целиком отменять действовавшее на момент начала оккупации уголовное законодательство и заменять его своим. Ограниченные законодательные полномочия предоставлены оккупирующей державе с целью изменения законодательства, применение которого угрожает безопасности или препятствует имплементации международного гуманитарного права, а также для более эффективного администрирования оккупированной территории.

В ситуации, когда речь идёт о жителях Крыма, несправедливость и незаконность преследования мусульман, обвиняемых в причастности к «Хизб ут-Тахрир», усугубляется тем, что по украинскому законодательству эта организация легальна. Таким образом, с точки зрения международного права такое уголовное преследование само по себе незаконно. Вывоз подозреваемых и осуждённых за пределы оккупированной территории, т.е. Крыма (как в случае Абдулвапова, отбывающего наказание в Ростовской области), также является нарушением международного гуманитарного права.

Более 20 лет «Мемориал» наблюдал за различными формами давления на мусульман в России, фабрикацией уголовных дел по несуществующим преступлениям экстремистской и/или террористической направленности. Государственная пропаганда использует и усугубляет бытовую исламофобию, сращивает ислам и терроризм в сознании обывателя.

Гражданский контроль за такого рода преследованиями минимален, спецслужбы получают возможность многократно завышать показатели раскрываемости (собственную полезность), манипулируют представлениями о террористической угрозе, подменяют реальную антитеррористическую борьбу имитационной. «Раскрытие» серийных дел, связанных с ХТ, сейчас предельно упрощено, для достижения «высоких результатов» (десятки осуждённых) требуются минимальные усилия. В то же время, в последние годы именно антитеррористическими соображениями объясняется принятие законов, ограничивающих конституционные права граждан. Таким образом, антитеррористические имитации работают на упрочение субъектами власти властных полномочий.

Преследование Аметхана Абдулвапова осуществляется в рамках постоянной кампании репрессий властей против крымских татар, которых власть считает своими оппонентами, и постоянной кампании против мусульман, отклонившихся от линии лояльного российским властям Духовного управления мусульман России.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу тематической Программы ликвидированного ПЦ «Мемориал», согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что преследование Аметхана Абдулвапова политически мотивированно, связано с его национальной принадлежностью и религиозными убеждениями, а также с продолжающейся войной России с Украиной. Преследование осуществляется субъектами власти с целью упрочения властных полномочий. Лишение свободы применено в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, исключительно из-за ненасильственного осуществления Аметханом Абдулваповым права на свободу вероисповедания, гарантированного Конституцией РФ, Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод в условиях отсутствия состава преступления.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» признаёт Абдулвапова Аметхана Наджип-огьлы политическим заключённым и требует его немедленного освобождения и прекращения уголовного преследования.

Признание людей политзаключёнными не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с их взглядами и высказываниями, ни одобрения их высказываний или действий.

Адвокаты: Рефат Юнус и Тамара Одинченко.

Дата обновления справки: 27.11.2023 г.