Орловский Игорь Сергеевич

Полное описание

Игорь Орловский осуждён за признанный судом экстремистским комментарий к чужому сообщению в VK: «Смерть российским оккупантам! Мир Украине и всему миру!». Призывом к осуществлению террористической деятельности суд посчитал комментарий «Смерть старому фашисту вовке путину». 

Помимо этого, в феврале 2023 года против Игоря Орловского возбуждено дело по ч. 2 ст. 354.1 УК РФ. Поводом стало сравнение политических курсов Гитлера и Сталина — тоже в комментариях в VK за слова «Сталин был такой же агрессор, как и Гитлер», — которыми Орловский подвёл итог одного из своих рассуждений. Также в производстве следственных органов находится дело по обвинению Орловского в «фейках о российской армии» из-за комментариев об ударе по драмтеатру в Мариуполе, Буче и действиях российской армии в целом. Приговор по первым двум статьям вынесен 24 марта 2023 года, Игорь Орловский был взят под стражу в зале суда, до этого он с декабря 2022 года находился под подпиской о невыезде. 

Обвинение требовало приговорить Орловского к 6,5 годам колонии. По статьям 207 и 354.1 УК РФ продолжается следствие.

Приговор Игорю Орловскому вынесен 1-м Восточным окружным военным судом. Обвинительное заключение по первым двум статьям подписано следователем следственного отдела УФСБ России по Красноярскому краю Брынцевым К.В., утверждено заместителем прокурора Красноярского края старшим советником юстиции Седых Д.М.

В июле 2022 года Росфинмониторинг внёс Игоря Орловского в перечень террористов и экстремистов.

Основания признания политзаключённым

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 N 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» и Примечанию 2 к ст. 205.2 УК РФ, «под публичными призывами к осуществлению террористической деятельности в статье 205.2 УК РФ следует понимать обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению террористической деятельности, то есть к совершению преступлений, предусмотренных статьями 205 — 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360, 361 УК РФ». Таким образом, для признания лица виновным в осуществлении таких призывов должно быть доказано наличие у него цели побуждения других людей к совершению какого-то или каких-то из указанного перечня преступлений. Мы полагаем, что в высказывании Орловского «Смерть старому фашисту вовке путину» ни такой цели, ни побуждения к совершению преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля), не содержалось. Слова «смерть кому-либо!» в публичной риторике обычно выражают не призыв к действию, а крайнюю степень неприятия, осуждения. В частности, в контексте вменяемого Орловскому обвинения характер этой фразы, скорее, не побудительный, а оценочный, выражающий мнение о том, что объект высказывания – преступник, заслуживающий смерти. Само по себе подобное пожелание смерти не представляется призывом к действию, но даже в случае его толкования как призыва, обращённого к людям, а не к высшим силам, оно с большой долей вероятности предполагает исполнение приговора суда, а не бессудную расправу, в то время как все сомнения должны толковаться в пользу подсудимого. Аналогично в контексте инкриминируемой статьи о «призывах к экстремизму» следует расценивать высказывание Орловского «Смерть российским оккупантам!» «Российские оккупанты» в контексте высказывания — это лица, непосредственно участвующие в осуществлении вооружённой агрессии на территории Украины. Для стороны ВСУ они являются, таким образом, легитимной целью, сама же фраза явным образом отсылает к классическому лозунгу времён Великой отечественной войны «Смерть фашистским оккупантам!». При этом совершенно очевидно, что деятельность ВСУ по отражению вооружённой агрессии никак не зависит от мнений и оценок российских блогеров, включая Орловского.

При этом сами по себе призывы к насилию могут быть признаны преступлением не только в России. На необходимость принятия государственных мер в отношении таких преступлений указывает, в частности, Рабатский план действий в отношении подстрекательства к дискриминации, вражде или насилию, выработанный экспертами Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по правам человека. Однако тот же Рабатский план призывает установить высокий порог для введения ограничений на свободу выражения мнения при определении возбуждения ненависти. Он призывает рассматривать ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП) (о необходимости запрета подстрекательства к насилию) только в пропорциональном сочетании со ст. 19 того же документа, говорящей о праве каждого человека на выражение мнения.

С точки зрения Рабатского плана крайне важен контекст высказывания: «Контекстуальный анализ должен поместить высказывание в социальный и политический контекст, преобладавший в тот момент, когда это высказывание было сделано или распространялось». Непосредственно вслед за вменённым Орловскому в качестве экстремистского (ч. 2 ст. 280 УК РФ) высказыванием «Смерть российским оккупантам!» в его комментарии следуют слова «Мир Украине и всему миру!». Это свидетельствует о том, что Орловский в своей полемике преследует пацифистские, гуманистические цели, выступает против вторжения в Украину и осуждает его, но и говорит о мире как высшей ценности. По словам самого Орловского, все оставленные им в VK комментарии преследовали цель борьбы с развязанной 24 февраля 2022 года войной, а не возбуждения вражды и ненависти к каким-либо государственным чиновникам, либо социальным группам.

Этим же целям, очевидно, служило размещение Игорем Орловским комментариев, ставших основанием для возбуждения против него уголовного дела по ч. 1 ст. 207.3 УК РФ.

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Государственная Дума РФ в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы запрещают призывы к санкциям, распространение фейков о российских вооружённых силах, их дискредитацию, а также призывы к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации РФ, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования – 5 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 207.3 УК РФ, сформулирован следующим образом: «Публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооружённых Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, а равно содержащей данные об исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях».

Мы полагаем, что эта статья противоречит как российской Конституции и международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 207.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Важно отметить, что законное ограничение свободы выражения не предусмотрено даже в условиях военного положения, при котором пп. 15 п.2 ст. 7 ФКЗ «О военном положении» допускаетсялишь введение военной цензуры за почтовыми отправлениями и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем, контроля за телефонными переговорами и  приостановление деятельности политических партий, других общественных  и религиозных объединений. Тем более, нет для них оснований в ситуации, когда военное положение не введено.

Не менее значимо то, что сами по себе формулировки статьи не позволяют заранее определить, какие высказывания являются правомерными, а какие запрещёнными. Гражданин не может судить заранее какие его высказывания, какая информация могут быть сочтены в данном контексте ложными, подпадающими под действие этой нормы.

На этот счёт Конституционный Суд РФ высказывал своё мнение в ряде правовых позиций. Согласно им неоднозначность, неясность и противоречивость регулирования закона недопустимы, поскольку, препятствуя надлежащему уяснению его содержания, открывают перед правоприменителем возможности неограниченного усмотрения, ослабляющего гарантии конституционных прав и свобод (в частности, постановления КС от 20 декабря 2011 года № 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П, от 19 июля 2017 года № 22-П).

Фактически нормы ст. 207.3 УК РФ позволяют преследовать за высказывание любых мнений о использовании Вооружённых Сил РФ и деятельности её государственных органов за границей. Суждения о том, имеют ли упомянутые в статье действия цели «защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности» или нет, по своей природе являются оценочными, выражениями мнения.

Но даже и применительно к сведениям, т. е. высказываниям о фактах в условиях ведения военных действий и конкуренции противоречивой информации из разных источников, исключительно сложно судить об их правдивости или ложности. Тем более, невозможно установление заведомости, т. е. умысла на распространение ложных сведений.

Упомянутые органические дефекты ст. 207.3 УК РФ определяют её неправовой характер, не допускающий даже и добросовестного её применения. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный кодекс немедленно после начала вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения – ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и отрицающих многочисленные свидетельства гибели мирных жителей  в результате российских ударов и военных преступлений, совершаемых российскими силами, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения, являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер. Основанием для уголовного преследования становятся как правомерные мнения, оценивающие войну и связанные с ней обстоятельства, так и утверждения о задокументированных и подтверждённых фактах.

Квалифицирующие признаки части 2 этой статьи, предусматривающей ужесточение наказания вплоть до 10 лет лишения свободы, зачастую носят субъективный характер, так пункт «д» предусматривает наличие «мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотива ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». В современных условиях доказывание присутствия такого мотива сводится к простой декларации следствием его наличия. Вместе с тем, исходя из того, что любое выступление против войны само по себе является общественно полезным и не имеет вовсе никакой общественной опасности, ни один из квалифицирующих признаков, если он не образует самостоятельного состава преступления, не может рассматриваться как усиливающий общественную опасность деяния.

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 207.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены. Это в полной мере относится к преследованию Игоря Орловского за комментарии, содержавшие информацию и его собственное мнение об ударе российской авиации по драмтеатру в Мариуполе, военных преступлениях в Буче и о действиях российской армии в целом.

При этом в профиле закрытого в настоящее время блога VK Игоря Орловского его кредо сформулировано следующим образом: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими». По словам священнослужителя, прокомментировавшего дело против Орловского на своей странице в соцсети, Игорь Орловский учился вместе с ним в семинарии и имеет стойкие антивоенные убеждения. Там же священнослужитель цитирует последние SMS, полученные им от Орловского из зала суда перед оглашением приговора: «Во время судебного заседания непрестанно молился: «Спаси, Господи, судей, прокурора и адвокатов!» Зла ни на кого не испытывал». «Внутренне был спокоен. Знаю, что Бог подаёт мне всё самое лучшее для меня».

Обвинение Игоря Орловского по ч. 2 ст. 354.1 УК РФ («Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, совершённое с использованием сети «Интернет») осуществляется за размещение им комментария, который он подытожил словами «Сталин был такой же агрессор, как и Гитлер». Предположительно, именно это высказывание расценено следственными органами как распространение в Интернете «заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны». 

Сама по себе ст. 354.1 УК РФ является либо крайней сомнительной, либо, в большей части предусмотренных ею составов преступлений, явно вредной. Она устанавливает избыточные ограничения для свободы высказывания, направленные на необоснованные ограничения исторической и общественной дискуссии. Наличие в составе статьи настолько размытой и неопределённой диспозиции как распространение «заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны», вызывает большие сомнения, поскольку если в случае с «отрицанием фактов, установленных приговором Международного военного трибунала», хотя бы предполагается объективный критерий – установленность либо неустановленность каких-либо фактов именно этим конкретным приговором трибунала, то с каким именно критерием истинности, либо ложности следует сличать сведения о деятельности СССР — законодатель не разъясняет. Различные учебники истории предлагают разные версии причин и условий начала Второй мировой войны, источник, содержащий абсолютное, единственно верное, либо законодательно закреплённое знание об этом просто отсутствует. В такой ситуации невозможно говорить о «заведомой ложности» распространённой информации, поскольку в любом случае мнение, суждение лица, который его высказывает, является оценочным. Ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах в то же время указывает, что «каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору». Именно за такое наличие собственного мнения по общественно значимому поводу и его распространение подвергается преследованию Игорь Орловский.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Игоря Орловского является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение публичной деятельности критиков власти и устрашение общества в целом, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение прав на свободу слова, справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах или Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Мы считаем, что преследование людей за их антивоенную позицию связанно исключительно с их политическими взглядами и осуществлением ими свободы высказывания.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокаты Игоря Орловского: Маргарита Терехова, Дмитрий Левичев.

Как помочь

На нашем сайте вы можете сделать пожертвование для помощи всем политзаключённым.

Дата обновления справки: 01.05.2023 г.