Пыточная система. Консул Украины в России — о судьбе одного из «заложников Кремля»

Сизоновича задержали в 2016 году, когда он пересекал границу России через КПП «Изварино». 61-летний пенсионер из Краснодона Луганской области обвинялся в подготовке теракта, 31 июля 2017 года Северо-Кавказский окружной военный суд приговорил его к 12 годам лишения свободы.

Сейчас Алексей Сизонович отбывает срок в иркутской области в ИК-19. Именно там с ним и встретилась консул Украины Диана Иванова. Встреча продолжалась два часа:

– Российская сторона не проинформировала его о том, кто к нему должен был приехать и с кем он будет встречаться. Когда он зашел в комнату, где была встреча, то он спросил меня: «Вы кто?» И когда я сказала, что я консул Украины, он сказал: «Слава богу, наконец-то я вас дождался!»

Он сказал, что сейчас у него все более или менее нормально. Но мучает головная боль. И возникает вопрос, откуда она взялась. Человек выглядит нормально, видно, что в новой тюремной одежде. Как Алексей Иванович мне рассказал, в то время, когда он находился в Ростове-на-Дону, его сильно избивали. Били так, что дважды он был в состоянии клинической смерти. Он сказал, что к нему применялись пытки, в том числе и электрическим током. Поскольку он электрик, говорит, что ток был какой-то разноразрядный. Я не специалист, но Алексей Иванович сказал, что этот разноразрядный ток сильно влияет на сердце и после этого остаются мощные головные боли.

– Почему в Ростове-на-Дону его не навещал консул?

– Он говорит, что очень хотел, чтобы к нему приехал консул. Но консула не хотели пускать, потому что после избиений его голова была вся черная и вдвое больше, чем сейчас. Сейчас он выглядит нормально. А когда шел на суд в Ростове, на лицо наложили очень много грима.

Когда после встречи с Сизоновичем я вернулась в Новосибирск, то разговаривала с его женой. Она мне рассказала, что когда смотрела суд по телевидению, то не узнала мужа. Для нее было очевидно, что он был заторможенный и чувствовал себя очень плохо.

​– Во время следствия и суда у него был адвокат по назначению?

– Да. И этот адвокат абсолютно не интересовался ходом расследования, абсолютно!

– Каковы сейчас условия содержания Алексея Сизоновича?

– На пенитенциарное заведение, в котором он сейчас находится, ИК-19, у него жалоб нет. Эта колония недавно была перестроена, там есть свое хозяйство, есть церковь, есть гостиница для приезжающих родственников. В этой колонии все должны работать. Алексей Иванович сейчас работает швеей-мотористом. За первый месяц он заработал 300 рублей. Это небольшие деньги, но он говорит, что, по крайней мере, сможет себе купить сигареты.

– Что может сделать в данной ситуации украинская сторона?

– Мы стараемся, но проблема в том, что, кроме 12 лет, к которым его приговорили, у него еще 250 тысяч рублей штрафа, и он должен их заплатить. И тогда может встать вопрос о том, чтобы перевести его для отбывания наказания на территорию Украины. А пока эта сумма штрафа не погашена, никто не будет разговаривать. Это основное. Во время суда он сказал, что получает пенсию, но почему-то это не было принято во внимание. Пенсия в пересчете на русские рубли всего 2400. И он говорит, что готов, чтобы эту пенсию перечисляли для покрытия этого ущерба. Года за четыре или четыре с половиной ущерб был бы покрыт, и можно было бы спокойно поставить вопрос о переводе. Но почему-то никто не принял это во внимание. Сейчас мы, конечно, будем поднимать этот вопрос, но опять же, как пойдет, будут ли пересматривать его дело, не могу вам сказать, не знаю.

– Говорят, что у Алексея Сизоновича есть подозрения на онкологическое заболевание…

– Я когда с ним разговаривала, обратила внимание, что у него в области шеи уплотнение типа жировика. Он сказал, что это у него давно, еще с армии, и оно ему раньше не мешало. А вот после этих всех событий, которые с ним произошли, после того, как его сильно избивали и пытали, оно начало увеличиваться, расти, и его начало это беспокоить. Он подошел к тюремному врачу (у них на территории есть свой врач), который посмотрел, записал его в книгу и сказал, что нужно показаться специалисту. И вот уже больше месяца он ждет этого специалиста. Когда мы закончили разговаривать, я исполняющему обязанности начальника колонии и представителю ГУФСИН по Иркутской области сказала: «Почему до сих пор нет врача?» Они ответили, что у них практика такая: когда записывают, то в течение месяца-полутора специалист приезжает. И в случае, если специалист посмотрит и нужно будет сделать операцию, они его заберут в больницу. Мне сказали, где больница эта находится, я ее видела по дороге, когда ехала. Внешне вроде бы новая больница, а какие там врачи работают, какие условия, я не знаю. Говорят, что вроде бы неплохие врачи… Я еще собираюсь обратиться по этому поводу к уполномоченному по правам человека по Иркутской области, чтобы он проконтролировал ситуацию. Если решения не будет или оно будет затягиваться, тогда, конечно, придется выходить на Москву и на Киев.

​– Диана Николаевна, Радио Свобода писало о ситуации с украинцем Дмитрием Поповым, есть ли в вашем регионе еще украинские граждане, которые по сути являются заложниками российско-украинского конфликта?

– С марта 2017 года я пытаюсь добиться встречи с Сергеем Литвиновым, который находится в магаданской колонии. Но пока мне не дают встретиться с ним, нарушая тем самым все международные нормы и соглашения.