«Получают дипломы, чтобы писать экспертизы для МВД»: как доктор наук стал жертвой коллег, у которых искал плагиат
ледственный комитет предъявил обвинения в возбуждении ненависти доктору филологических наук Алексею Касьяну. Поводом стали три его записи в «Живом Журнале». В одной из них 4 года назад автор писал: «представители советской интеллигенции *русского* происхождения должны понимать: деньги, которые Россия отдает в чеченский общак идут в частности на подкуп судей». Авторы экспертизы посчитали, что эта запись возбуждает ненависть к людям с Кавказа. Обсудили ситуацию с самим Алексеем Касьяном.
С чем вы связываете внимание правоохранительных органов к вашему «живому журналу»?
Одно из направлений моей деятельности, профессиональной или околопрофессиональной. Вообще я лингвист, занимаюсь древними языками. Несколько лет назад мы с коллегами организовали проект под названием «Диссеропедия российских журналов». Это такой спин-офф от «Диссернета», «Диссернет» занимается диссертациями, а мы занимаемся некачественными научными журналами.
И вообще этот рынок ― я надеюсь, нам удастся поговорить об этом подробнее, потому что это очень интересная тема ― по капитализации, видимо, превосходит черный рынок диссертаций. Там крутятся большие деньги, это еще вопрос научного авторитета, научного реноме.
И как только мы это начали, сразу стали поступать угрозы от тех людей, которых мы, так сказать, за ушко выводили на свет божий из всей этой коррупционной тины. Я совершенно не первый, кому поступали такие угрозы, на «Диссернет» регулярно пишут доносы, просьбы возбудить уголовное дело о клевете, уголовное дело о растрате средств, какой-то бред. Самые вегетарианские угрозы ― это угрозы лишить ученой степени, в частности, я через это прошел, подавали на меня заявление.
А это анонимная угроза или нет?
Иногда она анонимная, иногда она не анонимная. Вот лично мне угрожали как раз фигуранты нашей «Диссеропедии», то есть авторы некачественных журналов.
Научных журналов.
И издатели некачественных научных журналов. Вот они угрожали лишить степени и уголовным делом по экстремизму. Но я не могу сейчас называть конкретные фамилии, пока идут следственные действия, они еще не закончены.
Я правильно понимаю, что экспертизу по вашему делу проводил ваш коллега по фамилии Тарасов? И его вы тоже упоминали?
Я не могу этого комментировать. Тарасов присутствует у нас в «Диссеропедии российских журналов», действительно, занимается психолингвистикой и издает не очень, среднего качества, скажем так, журнал.
Ваш сын, насколько я знаю, сторонник Алексея Навального. С этим как-то связано уголовное дело?
Я думаю, что нет, вряд ли с этим связано. Это был бы какой-то очень изысканный ход со стороны власти.
А что же, получается, ваши коллеги ― такие влиятельные люди?
Слушайте, это довольно резиновая статья, она легкая для следствия, по ней легко отчитываться о проделанной работе следователю. Действительно, статья, которая отдана, по сути, на откуп экспертизе. Там суд принимает решение, только действовал с умыслом или без умысла возбуждения. А вот всё про возбуждение пишет экспертиза.
Эксперты ― к сожалению, за время, за те пару десятков лет, в течение которых эта статья активно применяется, в нашей профессиональной лингвистической среде успело нарасти, в общем, довольно много таких, скажем, людей, которые как ученые из себя мало что представляют или не представляют вообще ничего, но при этом они свои дипломы о высшем образовании используют для написания экспертиз. То есть там надо пройти определенный курс, получить какой-то диплом и потом заниматься очень хорошо оплачиваемой работой по заказу МВД и ФСБ.
А это хорошо оплачиваемая работа?
Да, да, это очень хорошо оплачиваемая работа. То есть люди, которые попадают в эту обойму, если им совесть позволяют, за нее очень держатся, конечно. Это такая клановая работа.
А вы знаете, сколько примерно платят за подобные экспертизы?
Нет, я не знаю, но я знаю о том, что люди хорошо живут, в общем, выше среднего доход у людей. Я сам, разумеется, никогда этим не занимался.
Алексей, у меня к вам такой вопрос. Я почитала ваш ЖЖ и обратила внимание, что у вас довольно много постов, связанных с людьми с Кавказа. У вас есть хэштег «хватит кормить Кавказ». Почему вы так много внимания уделяете этой теме?
Не много, я вообще давно интересуюсь политикой и в околополитических кругах вращаюсь. Вот такая у меня правая, в американском смысле правая позиция. Я считаю, что я имею полное право ее выражать.
Но вы считаете, что вы действуете в рамках закона.
Да, у меня в том, что мне вменяют, не было никаких призывов к противоправным действиям. Это были просто рассуждения в спокойном тоне о нашей внутренней политике. Еще там карикатуры на мусульман, парочка, намного лайтовее, чем Charlie Hebdo.
Получается, возможно, вашей такой публичной позицией в данном случае воспользовались.
Это то, к чему легко прицепиться, конечно, да. Да.
Как будет развиваться дальше дело? У вас какая мера пресечения?
Пока у меня подписка о невыезде, то есть всё по хорошему пока идет сценарию. Непонятно, Путин, значит, решил тут…
Либерализовать, да.
Декриминализировать эту статью. Вот к концу года это должно пройти все инстанции и вступить в силу. С другой стороны, конечно, следствие очень не хочет меня отпускать, потому что это признак слабости, если следователь отпустил человека без наказания. Как так? Был бы человек, а статья найдется. Может быть, они введут какую-нибудь там статью об оскорблении чувств верующих, которую Путин не декриминализировал своим указом. Тут по-разному может быть.